Валентин Сидоров

"Тот, кто считается с мнением или суждением толпы, никогда не поднимется сам выше этой толпы", - предупреждал Платон. Рерих неоднократно и, очевидно, не без умысла цитирует эти слова. Ведь его собственные суждения расходились, и нередко весьма резко, с общепринятой точкой зрения. О том же самом Шагале, например, он высказывался следующим образом:

"...Надо думать, скоро молодежь потребует истинное искусство вместо крикливой мишуры в роде Шагалов. Недаром французы зовут его шакалом. Эта кличка подходяща для всей этой своры. Бывает, в нашем саду шакалы как завоют, как зальются визгом и лаем, точно бы случилось что-то серьезное. А на поверку были просто шакалы, даже охотники на них не зарятся. /... / Мишура дурного вкуса реет над миром мрачным предвестником. В ней зарождение всяких вандализмов - и активных, и пассивных. Психоз дурного вкуса - опасная эпидемия. Молодежь калечится, а на костылях далеко не уедешь".

Отношение к Пикассо у Рериха было примерно таким же, как и к Шагалу.

"Очевидно, по Европе прогуляются пикассизм и фюмизм, - пророчествует он, - Лишь бы идти по лучшим вехам, а всякий фюмизм, синкронизм, кубизм, фомизм, дадаизм, сурреализм, экспрессионизм, футуризм, всякие эфемериды пусть себе совершают свой однодневный путь. И сердиться на них не следует, они сами впадают в "ридикюль" (французское выражение, означающее "попасть в смешное положение" - B.C.). И запрещать их нельзя - они отражали состояние общественности".

Любопытно, но опубликовать вот эти извлечения из писем Рериха, неизвестных широкой публике (а я предпринял эту попытку, вернувшись в Москву) оказалось, во всяком Случае на первых порах, делом безнадежным. Везде мне отказывали, причем подчас под благовидным предлогом: дескать, это может нанести урон престижу Рериха, поскольку он был не прав, поскольку он ошибался...

Но действительно ли ошибался Рерих? Обратимся к судье, наиболее авторитетному и беспристрастному, а именно, к самому Пикассо. В шестидесятые годы художник - на недосягаемой вершине всемирного признания и славы. Он может позволить себе все, буквально все. Он может даже позволить себе такого рода признание.

"....Я, начиная от кубизма и далее, доставлял удовольствие всем этим господам и критикам всевозможными экстравагантностями, которые приходили мне в голову, и чем меньше их понимали, тем больше мне поражались. И чем больше я забавлялся всеми этими играми, всеми этими загадками, ребусами и арабесками, тем больше приходила ко мне слава, а с ней и стремительность. А слава для художника значит: распродажа, прибыли, богатство. Сейчас я, как знаете, известен и очень богат, но, когда я остаюсь наедине с самим собой, у меня не хватает смелости видеть в себе художника в старом великом значении этого слова. Я - всего лишь развлекатель публики (выделено мною - B.C.), который понял свое время..."

* * *

Из письма Рериха.

"Приходит вопрос: отчего сейчас так трудно все и везде, почему рассеялись, разбежались люди, зачем лишь односторонняя наука овладела умами? Не от того ли, что человечество задвигалось из одной пещеры в другую, обременилось переноскою своего скарба, засеменило, затопталось... Много всяких причин этого неслыханного смятения.

В новые сосуды переливают старое вино. Уж не прокисло ли? И если кто-то принесет очень добрую весть среди суматохи переезда, пожалуй, ее выметут с ненужными клочками бумаги. Что же делать? Опять притулиться и молчать? Или вопреки очевидности громко твердить о подлинных сокровищах? Да, да, "дружно гребите во имя Прекрасного против течения". А коли засмеют, примите гоготание как похвалу гусиную - ведь иначе они не умеют. Ну, лишний раз вспомните Сократа, Аристида, Платона, Перикла и всех, на кого клеветали современники. Жаль, не сохранилась темница, в которой томился Фидий... Вообще какой назидательный музей ужасов, кунсткамера глупости могла бы сложиться во славу невежд. Но ведь одно невежество - случайность, второе - совпадение, а третье - уже привычка. Упаси от скверных привычек".

* * *

"Дружно гребите во имя прекрасного против течения."

Строки эти принадлежат Алексею Константиновичу Толстому. Его стихами Рерих зачитывался еще в детстве. Особое впечатление произвели на него исторические баллады поэта. Они оказали непосредственное влияние не только на ранние стихотворные опыты, но и на само живописное творчество Рериха в период его увлечения сюжетами русской истории.

Сохранился любопытный альбом вопросник, принадлежавший сестрам-художницам Шнейдер. Гостям их дома вменялось в обязанность дать ответы по пунктам полушутливой-полусерьезной анкеты. Заполнил эту анкету и Рерих, не забыв поставить в конце ее точную дату: 31 мая 1900 года. В ту пору ему было 25 лет.

На вопрос: "Ваша собственная характеристика" - он отвечает одним-единственным словом: "Странник".

Столь же однозначно-четкие ответы он дает и на последующие вопросы анкеты:

- Ваше представление о счастье?
- Найти свой путь.

- Ваше представление о несчастье?
- Быть непонятым.

- Где бы Вы хотели жить?
- На родине.

- Ваши любимые герои в реальной жизни?
- Леонардо да Винчи. Схимник.

В графе: "Ваши любимые писатели" - три имени: Л.Толстой, Гоголь, Рескин. А вот в графе: "Ваши любимые поэты" - лишь одно: А.Толстой.

Стихотворение, строки которого Рерих приводит в своем письме, называлось "Против течения". Вот полный текст этого стихотворения, которое было программным для Рериха.

1

Друга, вы слышите ль крик оглушительный:
"Сдайтесь, певцы и художники! Кстати ли
Вымыслы ваши в наш век положительный?
Много ли вас остается, мечтатели?
Сдайтесь натиску нового времени,
Мир отрезвился, прошли увлечения -
Где ж устоять вам, отжившему племени
Против течения?"

2

Други, не верьте! Все та же единая
Сила нас манит к себе неизвестная,
Та же пленяет нас песнь соловьиная,
Те же нас радуют звезды небесные!
Правда все та же! Средь мрака ненастного
Верьте чудесной звезде вдохновения,
Дружно гребите, во имя прекрасного,
Против течения!

3

Вспомните, в дни Византии расслабленной
В приступах ярых на божьи обители,
Дерзко ругаясь святыне награбленной,
Так же кричали икон истребители:
"Кто воспротивится нашему множеству?
Мир обновили мы силой мышления.
Где ж побежденному спорить художеству
Против течения?"

4

В оные ж дни, после казни Спасителя,
В дни, как апостолы шли вдохновенные,
Шли проповедовать слово Учителя,
Книжники так говорили надменные:
"Распят мятежник! Нет проку в осмеянном,
В сем ненавистном, безумном учении!
Им ли убогим идти галилеянам
Против течения!"

5

Други, гребите! Напрасно хулители
Мнят оскорбить нас своею гордынею -
На берег вскоре мы, волн победители,
Выйдем торжественно с нашей святынею!
Верх над конечным возьмет бесконечное,
Верою в наше святое значение.
Мы же возбудим течение встречное
Против течения!